Следы

Всем известна сила книг. Часто бывает так, что впечатляющие книги оставляют следы в нашей душе. А порой и вовсе меняют наше представление о мире, переворачивают всё с ног на голову, заставляют стать другим человеком.

Наверное, самые глубокие следы способна оставить книга с одноимённым названием. И «cледы» книги Евгении Басовой, недавно вышедшей в издательстве «Речь», действительно это делают. Евгения Басова давно известна своей прямотой, хорошим слогом, честностью и нетривиальностью прозы.

Книга «Следы» входит в серию «Как это было» и полностью соответствует этому названию. Она действительно расскажет, как это было.

Сюжет

События книги развиваются будто в двух параллельных пространствах, так как в главных героях два человека, живущие в разное время.

Первая — это девочка Ирка, и её детство выпадает на советско-пионерскую пору, а вторая — это близкая родственница Ирки, Мавка, которая приходится ей тётей. События из жизни Мавки разворачиваются в довоенное и военное время. А потом, через много-много лет, пути двух героев сплетаются воедино.

Книга «Следы» жёсткая. Она не старается подготовить читателя к чему-то, подстелить ему соломки, сделать так, чтобы он не расшибся — да и после не гладит читателя по голове, утешая. В тексте проглядывается, что Евгения Басова хотела описать силу и выживаемость людей в тяжёлое время, хотела показать, какие следы остаются в следующих поколениях от действий поколений предыдущих. Параллельно она описывает исторические события. А на деле книга получилась о другом.

Она посвящена той категории людей, которых сейчас принято называть токсичными. И «Следы» — это история двух токсичных людей, мамы Ирки и Мавкиной сестры Натальи, и история двух жертв — соответственно, двух главных героинь. Мавкина жизнь оказывается разрушенной полностью, и кое-какой дзен Мавка обретает лишь к старости. Сама Мавка более наивная, и поэтому, конечно, её очень жаль.

Когда родителей Мавки раскулачили, отобрали у них сначала дом, а потом и жизнь, Мавка успела убежать к сестре, жившей отдельно. И та её, маленькую девочку, принимает практически в прислужницы. В сельской местности, конечно, не забалуешь — работы там невпроворот, а у Натальи дети появляются один за другим. Но Наталья рада властвовать над Мавкой — не даёт ей и секунды отдыха, забирает и высмеивает все её увлечения. И Мавке очень достаётся, если сестра застаёт её за любимой вышивкой, с которой она прячется от реальности в сарае.

«Знай тупай», — говорит Наталья, говорит это всю книгу, что и я стала дёргаться, очередной раз слыша это понукание. Пусть работы у Мавки много, но и психологическое давление настолько сильно, что Евгения Басова описывает даже такие Мавкины состояния, сопровождающие депрессию, как дереализация и деперсонализация: «...Мавка чувствовала, что сходит с ума. Стоило ей отвлечься на секунду, и она уже не вполне понимала, в погребе она или наверху, прилетел ли сегодня самолёт, заставив их спрятаться под землю, как животных, или же дал им передышку на домашние дела, на ту же стирку, на кухонные хлопоты, чтоб было что брать с собой в погреб в следующий раз.

И наверху, в сенях, над корытом, она смотрела сверху вниз на руки, отскребавшие в грязной воде картошку, и эти руки как будто не принадлежали ей. Она как будто сидела и наблюдала из глазных отверстий огромной механической куклы, которая находилась в работе с утра до вечера, выполняя распоряжения другого неведомого существа, постоянно суетящегося где-то поблизости.

И только когда этому существу — Наталье — выйдя из себя, случалось огреть сестру тряпкой по спине, Мавка вздрагивала и чувствовала, что это точно её спина».

Конечно, Мавка не слышит от сестры ни одного доброго слова. Она слышит только упрёки и ругань. Но этого Наталье кажется мало, и она считает, что она властна и над Мавкиным телом, способна распоряжаться им по своему усмотрению. И когда, в череде жутких событий, Наталье приходится спасать чужого ребёнка, то ей предлагают сохранить жизнь этому ребёнку в обмен на Мавкину девственность. И Наталья соглашается, даже не подумав, что можно сказать: «Спрошу у Мавки и дам ответ». Спрашивать что-то у Мавки — вот смешно! А позже она поставила Мавку перед фактом аборта, хотя Мавка очень хотела оставить ребёнка. Но Наталья не воспринимает выросшую сестру взрослым человеком, способным отвечать за свои поступки и имеющим право на свою жизнь. Мавка всецело принадлежит Наталье. Но огромный страх накатывает на Наталью, когда Мавка оказывается перед лицом действительно смертельной опасности. Наталье отчаянно не хочется, чтобы Мавка умирала. Ещё бы — где она найдёт такую удобную жертву, полностью подчинённую ей.

Токсичность Иркиной матери более простая, бытовая, но оттого не менее тяжёлая. Она научит Ирку быть жертвой, и следы этого, возможно, протянутся в Иркину взрослую жизнь, где она будет искать привычное. Валя, Иркина мать, вечно недовольна своим ребёнком, ругает её, не считается с её мнением, не сопереживает ей. Она то и дело высмеивает дочь и придирается к ней: «Ирку тоже тянуло петь. И первой на ум пришла песенка «Встану рано поутру». Тысячи маминых придирок связывались у неё с этой песней. Оказывается, они сидели в ней глубоко, помнились, даже когда она не знала, что помнит о них». Евгения Басова называет это отсутствием безусловной любви, которой в жизненном пылу Иркина мать не смогла обучиться. Но если она не смогла обучиться безусловной любви, откуда она смогла получить безусловную ненависть? Просто и её настигли следы. Они бежали из прошлого и догнали её, как догоняла и била её собственная мать, Наталья.

И следы сливаются воедино, когда по тропинкам Тыши, посёлка, где жили Мавка с Натальей, куда приезжала на лето Ирка, бредут две жертвы — Ирка и Мавка. Бредут почти молча, всё понимая друг о друге. Они бредут, а Ирка вспоминает, как её дед Иван говорил о талантах. О том, что у Мавки есть талант — хист — вышивать. И о том, что у Натальи есть просто хист.

Просто талант.

Обычный и незамысловатый, как человеческие следы на тропинке.